Не вещь

Андрей Красулин, галерея Печерского, Не вещь

Недоступные памяти разума, они, в известном смысле, неуязвимы. Самуэль Беккет
Это вам не вещи. Это – комедия.
Алексей Лосев

work130210-9052

«Не вещь», – произносит Андрей Красулин, стоя рядом с нами и указывая на каждый предмет из его инсталляции. Отрицание феномена вещи становится в этой стратегии не только художественной позицией, но и философским поведением. Предмет художника – но не вещь – возникает не из человеческого космоса вещей, служащих нам или уже потерявших полезность, свои функциональные смыслы, соотнесенные с пространством обитания человека. Словом, «не вещь» – это объект, не имеющий имени, просто данный нам из другого мира с уже существующей собственной органической жизнью, со своей историей, о которой можно только догадываться. Такая же позиция мерцает во фразе Рене Магритта «это не трубка», предлагающей нам отказаться от клишированного, привычного имени-образа, осознав, что в каждой вещи присутствует тайна иного имени и иного скрытого назначения. Атрибуты этого имени и его метафизического просвечивания сквозь нашу сомнительную реальность позволяют «писсуару» Марселя Дюшана, ежедневно унижаемого нами в регулярной банальной необходимости существования, приоткрывать, как в волшебной сказке, свое аристократическое происхождение и в критической ситуации обретать свое блистательное сияние в имени «фонтан».
Андрей Красулин не просто зашифровывает, кодирует подлинное имя вещи в своем магическом жесте художника – этом апофатическом свидетельстве «не вещи» сосредоточивается расширенный контекст его проекта. Он обнажает смыслы инсталляционных объектов, одновременно оставляя их в зонах укрытия, в лакунах неназванности, как сталкер, осознающий иную энергию предмета и «иные» его функции, не подвластные человеку.

work130210-9067

Инструментарий Андрея Красулина останавливает наш взгляд полем брошенных коробок, вставленных одна в другую, как космические антенны, как образ структурной памяти. Он заклинает наше зрение сетчатыми конструкциями, цилиндрами, искривленными парадоксальной гравитацией, проволочными рельефами, свернутыми трубчатыми поверхностями – объектами, парящими в пространстве. В системе этой оптики раскрываются наши возможности бесконечного вглядывания в слои окружающей нас реальности, где потерянные судьбы предметов вновь возвращаются в свои первоначала. «Не вещь» Андрея Красулина заставляет нас вспомнить предметный мир Гоголя и Достоевского, его таинственную тесноту и одновременно самодостаточность, скрывающий иронические и вместе с тем до предела возвышенные складки «текста» как топографию, впадины и подъемы, протяженности и пределы. Инсталляция художника, существующая как система координат в пределах избыточности, в действительности манифестирует бескорыстие и бедность, ее вектор – абсолютная архаика, где ценности расположились на нижнем уровне – в доренессансной перспективе человеческой экзистенции, на «горизонте событий», как говорят современные астрофизики, рассматривая «черные дыры» в космосе.

work130210-9075

Что же перед нами? – побоище с останками героев, от которых ничего не осталось, кроме доспехов таинственных цивилизаций, поле битвы или метафизическое пространство великого вечного отдыха предметов страны дзен, наполненная непроясненными для нас смыслами? Образность инсталляции открывает иные измерения российского пространства, сгущая фундаментальную позицию неназванности и обретая новую драматургию ее понимания. Зрение Андрея Красулина обладает тактильным чувством, оно как бы располагается на кончике пальца. Сообщая нам, что можно коснуться объекта, и прикасаясь к нему, художник одновременно касается, физически дотрагивается до его подлинности неизвестного нам и, может быть, недоступного. Следуя за Андреем Красулиным мы получаем возможность ощутить и осознать присутствие в нашем близлежащем мире неназванного, сокрытого, существующего в неизмеренных слоях реальности, куда можно проникнуть только с помощью инструментария художника. Как бы случайно разбросанные или свободно плавающие объекты определяют в инсталляции геометрию «места», ее напряженно-силовую векторность, где магия артефакта соседствует со сновидческими состояниями. Формируя рефлексирующую реальность, интеллектуальный организм, «не вещь» Андрея Красулина с пульсирующей прогрессивной настойчивостью начинает задавать вопросы, провоцируя культурную память, абсолютно сближаясь с реликтовыми, абсолютно экологически чистыми слоями сознания. Ее сигналы как вспышки, как дзеновские коаны разрушают устойчивость клише прошлых визуальных стратегий, усиливая при этом те художественные свидетельства, которые еще не получили достаточного развития.

Не вещь, Андрей Красулин

Выявляющие пракультурную образность, они явно утверждают внутреннюю радикальную измененность современной ситуации нашей экзистенции, непрерывно переживающей катастрофы. Постисторический взгляд Андрея Красулина, как вспышка света в темноте, фактически обнаруживает мгновенное равновесие для неравновесных изменений реальности, в паузах и сдвигах, в узелках пластической ткани, в ее разрывах, в сетчатой матрице, где собираются и встречаются как в фокусе прошлое и будущее. Один слой этой сетчатой материи просвечивает сквозь другой, один объем выдвигается из другого, сливаясь с ним и одновременно отделяясь, подчеркивая сгущаемость, оплотненность, мутацию профанной бумаги в элитарную бронзу, формируя образования актуального, еще только рождающегося. В этом алхимическом процессе постоянно нарастает взаимная симпатия веществ и различных материалов, он весь пронизан желанием контакта с ушедшим в глубины сокровенного – с самой мерцающей магией внутренней структуры проступающего смысла.

work130210-9062

Сама технология творческого процесса, создание животворной тканной конструкции, напоминающей строение генных систем, спиралей ДНК, в поэтике Андрея Красулина не является метафорой. Художник размышляет не о том, как рождается в нем направленный формообразующий жест, а как он сам лично подчиняется этому сверхличному жесту, буквально овладевающим его сущностью, заставляющего его находиться в страдательном залоге. Свидетельствуя о существовании «не вещи», художник присутствует в ее пространстве, в ее слоях, в трехмерных измерениях. Он реально передвигается вдоль силовых линий своих объектов и связей между ними, ощупывая каждую принадлежащую им точку, перемещаясь в их постсупрематических контурах, пронизывая их своим дыханием и биением сердечного пульса. Эти мизансцены «божественной комедии», скрывающей в себе очертания архетипических фигур, пульсирующих контуров и структур, бесконечно варьируются, перетекают из одной ситуации в другую, замирают, накапливая энергию, и вновь наполняются движением. В них живет непредсказуемость и божественная случайность, скрытые пропорции, числовые ряды и энергетическая взрывчатость. Этот прорыв сквозь чувственное бытие прямой реальности осуществляется художником в пограничной ситуации, в пространствах, лишенных очевидных оснований, где он остается наедине с «не вещью». Эта взаимопринадлежность художника и пространства, их взаимозависимость и взаимоотдача, переживание симметрии, в метрических совпадениях гравитационных точек и их развоплощение в беззвесии составляют самую суть художественных структур Андрея Красулина, определяемых принципом дополнительности. Таинственные «обломки» уже прошлой истории нашей цивилизации, обнаруженные в мастерской художника, в эпицентре «событий», словно регистрируют продолжающееся покачивание и подземные толчки мест нашего обитания, где, как сказал Борис Пастернак, «дышит почва и судьба», и личное постоянное омывается соблазнами и угрозами социума.

«Не вещь» мастера погружена в зыбкое замирание тревоги, в инерцию энтропийной энергии, ушедшей в иные слои реальности и, вместе с тем, в пронзительное бессмертие в своем нескончаемом стоянии перед объективом все еще каким-то образом существующей истории, со всеми ее приставками, манифестируя последнюю меру мира, его обнаженность и его инфляцию, и, все же, оставаясь в позиции «ожидания Годо». Всматривайтесь и вслушивайтесь в простую реальность бедности, в божественность ее бытования, призывает художник, переворачивая страницу с изображениями неопознанных артефактов, предлагая вернуться в истоки цивилизации, где прячется надежда, способная формировать новое будущее.

Виталий Пацюков

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *